Жемчужина Карелии. Город Кондопога.

 

Галина Горчакова

 | Просмотров: 12 188 |

Галина Горчакова


Уникальный шанс услышать обладательницу редкого по красоте сопрано Галину Горчакову представился кондопожанам в минувший четверг. Необыкновенно красивая, с умело подобранными роскошными смоляными волосами, блеском темных глаз и королевской осанкой, обаятельная, женственная — такой предстала Горчакова на сцене Дворца искусств ОАО "Кондопога". А зазвучавший вдруг бархатно-глубокий голос, словно обволакивающий со всех сторон, стал будто бы продолжением внешней красоты оперной дивы.
Щедрая концертная программа, куда вошли русские классические романсы и арии из знаменитых опер Чайковского, Верди, Пуччини, Чи-леа, слушалась на одном дыхании и завершалась исполняемой на бис "Заздравной" композитора Исаака Дунаевского. А после еще долго не покидало ощущение какого-то странного, гипнотического очарования, будто очищающего душу. С размышлений о живительной силе музыки и начался разговор со знаменитой певицей...


Галина Горчакова


— Галина Владимировна, я была свидетельницей того, как после апрельского благотворительного концерта в пользу Храма Святой Троицы в Кончезере к Вам подходили слушатели со словами восхищения и благодарности, а один молодой человек признался, что Ваше пение в тот вечер изменило его жизнь, он понял вдруг, как и ради чего ему дальше жить. Неужели музыка вот так, вмиг, способна повернуть судьбу?
— Классическая музыка — совершенная, настоянная на времени, — способна. Ведь эта музыка имеет божественное происхождение. Сейчас, если вы заметили, настоящая музыка перестала приходить к людям, нет композиторов, Богом отмеченных, которые бы писали музыку потому, что не писать они не могут. Как Чайковский: от него закрывали рояль, а он просыпался по ночам и "играл", не касаясь клавиш. Настоящую музыку пишут не люди, ее надиктовывают свыше. И счастлив тот, кто способен понять, прочесть это божественное послание.

— Вы уже несколько лет входите в совет Фонда попечителей Кон-чезерского Свято-Троицкого храма. Стремление вернуть к жизни православный храм — это светская благотворительность всемирно известной оперной дивы или проявление истинной веры?
— Светская благотворительность тоже бывает разной: та, о которой говорят, и та, о которой молчат. Я никогда не пыталась превратить благое дело в пиар-акцию. Когда-то генеральный директор рекламного агентства "Промо", а ныне еще и руководитель Фонда попечителей Олег Иванов привез меня к разрушенной кончезерской церкви и рассказал, как в пионерском детстве
с ребятами они играли здесь... Идея возрождения храма пришла сама собой. Во-первых, я просто не люблю разруху, а во-вторых, может ли русский православный человек поступить иначе?

— Стало быть, не просто благотворительность... Считается, что вера — дар Божий, но дается он не всем. Можно много знать, читать, слышать — особенно в наш век "виртуальной религиозности", когда можно задать вопрос священнику и пожертвовать через Интернет, — но так и не найти дорогу в Церковь. Должно что-то произойти? Какой дорогой к Храму шли Вы?
— Знаете, однажды я давала интервью, это была целая телепередача, в которой я размышляла на тему веры и безверия. Я посмотрела ее — вроде бы все хорошо, все правильно. Но когда это телеинтервью стали тиражировать, вдруг поняла, что совершила ошибку. Вера — дело очень интимное, она не должна выставляться напоказ, нельзя о ней говорить публично, в противном случае что-то теряется.

— А как Вы относитесь к начавшемуся в ряде российских школ эксперименту, когда ученикам на выбор предлагают основы религии или светскую этику? Даже православные высказывают сейчас опасения, мол, в царской России преподавали Закон Божий, а революция-то, тем не менее, свершилась...
— Тем не менее... Раньше я считала, что изучение православной культуры в школе необходимо, а сейчас, вспоминая опыт преподавания той же истории в советской школе путем настойчивого насаждения, уже сомневаюсь. Человек сам должен прийти к Богу. Так ли важна здесь теория? С другой стороны, нравственность, духовность надо воспитывать.

— А воспитать музыкальный слух можно, ведь музыка считается едва ли не высшим проявлением духовности?
— Музыка созвучна душе, и если душа черствая, невоспитанная, то она не будет вибрировать с мелоди-
ями высшего порядка. А научиться понимать музыку способен почти каждый человек, у редкого ребенка нет совершенно никаких музыкальных данных. Музыкальное воспитание должно начинаться в семье, в школе. В советские годы существовала система театральных абонементов для школьников: конечно, она была далеко не идеальной, но работала. Сейчас, кажется, все пущено на самотек. Это касается и поддержки раннего музыкального развития, и высшего музыкального образования. Когда-то традиции нашей школы были предметом национальной гордости, теперь учащиеся консерваторий находятся, что называется, "в свободном полете". Все поставлено на экономические рельсы: заплатил — ходи на занятия, не заплатил — не ходи. Кроме того, педагоги нынче все чаще терпят лишения и унижения — материальные, в первую очередь. А раньше преподавателей консерватории знали поименно. Не случайно, первый вопрос, который задавали при знакомстве с начинающим музыкантом: "А чей это ученик?" И ответ: "Профессора такого-то..." Задают ли нынче этот вопрос, не знаю...

— А Ваши первые учителя?
— Мои родители. И театр. Мама всегда брала меня с собой на репетиции, я росла в театре — не отравиться этим сладким ядом было невозможно.

— Свой первый выход на сцену помните? Волнение?
— Я выходила на сцену еще ребенком, во всех операх, где были задействованы дети: "Евгений Онегин", "Чио-Чио-сан", "Борис Годунов"... Никакого волнения не было, хотелось поскорее выйти, сыграть свою маленькую, без слов, но такую важную для меня роль. Помню, меня наряжали в мальчика: лохма-
тая шапка, сермяк, лапти. Во время основного действия оперы "дедушка" показывал мне Спасскую башню, а я должна была как-то реагировать. Эта роль вряд ли была видна зрителям, но для меня это была очень интенсивная работа. Вообще профессия артиста, оперного певца, в частности, и профессией-то не считается: вышел, спел, много ли труда?! Однажды извозчик спросил у Шаляпина: "А чем ты, барин, занимаешься?" — "Да вот, брат, пою!" — "Я не про то. Я спрашиваю — чего работаешь? А ты — пою! Петь — мы все поём! Я тоже пою, выпьешь иной раз и поешь. А либо станет скучно и — тоже запоешь. Я спрашиваю — чего ты делаешь?" Конечно, певцам не нужно столько времени тратить на репетиции, как танцорам, например: голосовые связки просто не выдержат. Но в двухчасовую репетицию я должна вложить все: и вокально-техническую работу, и художественную (характер, чувства). Эта легкость, необходимая и исполнителю, и зрителю, дается непросто. Но за труды воздается сторицей — ведь дается возможность заниматься любимым делом.

Галина Горчакова


— Галина Владимировна, глядя на вас, ослепительно красивую, талантливую, знаменитую женщину, не могу не спросить: в чем секрет женской красоты?
— У меня нет ответа на этот вопрос. Могу лишь повторить вслед за поэтом: "...Что есть красота и почему ее обожествляют люди? Сосуд она, в котором пустота, или огонь, мерцающий в сосуде?"

— А для чего создана женщина? Ее место на земле? Сегодня, пожалуй, каждый мужчина, даже неверующий, размышляя по этому поводу, непременно припомнит Святое Писание, мол, сделанная из ребра "да прилепится к мужу своему"... Словом, женщине отводится роль рабыни...
— Во всех религиях женщина — рабыня: работай, как вол, подчиняйся, всегда бери на себя вину за все грехи — и детей, и мужей. Но религия и истина — не есть одно. Религия — это своеобразный набор знаний, норм, ритуалов, предложенный нам людьми, которые переписывали когда-то святые книги и вполне могли что-то не так понять. Если Бог создал мужчину и женщину, значит, он создал их равными. У них разные роли, но равные по значению. На протяжении тысячелетий женщины пытаются рвать цепи, потому что закабаление противоестественно, и традиционная роль мужчины, которая отождествляется с силой, способностью принимать решения, все более нивелируется. А вообще, по-моему, если мужчина не боготворит женщину, он мужчиной не является.

— Вы можете сформулировать понятие "идеальный мужчина"?
— Тот образ, который я себе рисовала, всегда был ложен. Я постоянно ошибалась, поэтому формулировать не буду.

— Но можно жить и лелеять мечту об идеале...
— Ждать идеал очень тягостно. Нужно просто жить, быть любимой и нужной. У меня есть кредо: если я не нужна человеку, то и он не нужен мне. Может, эта фраза из разряда успокоительных, но она очень хорошо работает.

— А как же традиционная любовь-страдание?
— Любовь, которую не принимают, любовь в пустоту не имеет смысла. Любовь должна быть взаимной...

Беседовала Вера БРАГИНА. Фото Владимира ЕРМОЛИНА.
газета "Авангард" №37 2010г.  

 


 

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо зайти на сайт под своим именем.


Другие новости по теме

 


Комментарии (0)